Мой ИКОНОСТАС.
" Не отврати лица Твоего от мене "
(Пс.50)
|
Вновь пришло время ИКОНОСТАСА. На грешной и святой памяти народа
множество ярких картин
сжигания икон или другого их поругания. Было время (и совсем
недавно) это пламя озаряло всю страну, и можно сказать, что иконоборчество
ХХ-го, едва прошедшего века, является главным сражением дьявола
против Святой Церкви, и - стало быть - главного зримого достояния
Ея ИКОНЫ. Я не был никогда способен стать
коллекционером, но все же столько приходилось видеть икон, прошедших
сквозь этот пламень.
Однажды, начале 90-х гг.. весь Арбат в Москве заполнился иконами
на продажу. Лукавый и здесь бахвалился своей
мнимой властью, как
бы сжимая в зубах хрупкую досочку со святым изображением. Но все
же и здесь было место встречи двух потоков: нового перестроечного
(революционного) - и. тех. кто стремился хотя бы чуть-чуть утолить
жажду Священного Предания - тонкая струйка людей, преодолевающих
стыд нахождения в этом чаду и плену воинствующего цинизма, чтобы
приобрести себе Образ, единственный и во-истину неповторимый, просвещающий
оставшуюся жизнь. |
|
Иконы продавали в целом недорого. Рынок! Торгующие - случайные
люди в надежде случаем обрести успех от
случайно
попавших к ним икон. Покупательская способность все таки невелика.
Пенсионеры не придут, а начинающие преуспевать еще не обратились
к Богу. Продавцов больше, как всегда, чем покупателей. Один сатанист,
(в солдатской шинели с генеральским погоном, серьга, папироса
в углу рта, " макаренковские " очки, банная шляпа на
голове), лишил меня остатка порядочности - на икону святителя
Николая лил дождь из обноска водосточной трубы.
"Что же вы икону то не уберете?!"
"А-а-а - "Коля-то все выдержит!" - ответил тип.
У меня до сих пор при этом воспоминании задержка в дыхании.
Другой продавал икону, прикрыв ее все таки пленкой. Выбирали
по просьбе одного недавно обратившегося к вере. И
вот он - Образ,
традиционная аналойная или "домашняя" икона, приблизительно
30 на 40, "Спаситель мира смотрит широко".
Горько, но прикрыться нечем. Спускаемся к уровню.
"Почем?" -
В ответ цена. Преодолевая ужас - "А можно ли сбавить?".
"Да ведь она где побывала-то?" - сказал торгующий и
показал обратную сторону иконы, побывавшую в сильнейшем
пожаре, обуглившеюся более чем наполовину, но полностью сохранившую живопись.
Собственно Образ и привлек внимание, а остальное слышалось уже
в четверть слуха, в том числе и громкое где-то рядом музыкальное
сопровождение этой гигантской черной мессы, так же с неожиданным
издевательством: "Ах Арбат мой, Арбат, ты моя религия ..."
|
Приходилось и мне, грешному, в студенческую пору здесь жить,
работая дворником, как антикваром наслаждаясь
остатком старой
Москвы, теперь все другое, но главное - ВСТРЕЧА состоялась.
Читаем в Евангелии - "Подошел к граду Наину, откуда выносили
мертвого юношу, единственного сына вдовицы..." И
Господь
сжалился над человеческим родом, воскресил юношу, Пришедый спасти
мир. Мир умирает. Господь воскрешает его. Выходит толпа наинцев
и встречается с малым стадом учеников Христовых. Состоялась встреча
двух Заветов: Ветхого и Нового. Ветхий оживотворился в Новом через
чудо Христова воскрешения. Но прежде был плач о непостижном умирании
...
Однажды, на пасеке, за Катайском. в начале 30-х, как и везде
жгли иконы. Поручили это дело пасечникам.
Пригодные для ульев
иконные доски (увы!) эти русские люди откладывали в сторону. Костер
был большой. Что "по-свежее" - вытащить было большим
риском для жизни.
|
Дед и внук возвращались из леса и остановились у необычного
зрелища. "Смотри-ка ты, икону то, что с фронта в Первую Мировую
через всю волость по селам несли - тоже бросили ..."
Но вдруг зачем-то отложили, вроде для ульев. " А нельзя ли
взять икону?" - спросил дед. Начался "торг".
- "Нужна для ульев".
- "А я принесу тебе из дому такую же доску. Еще лучше ....
-"... Неси".
Сбегали. Отдали. - "Смотри чтоб никто не видел".
В начале 90-х - внук, видный коммунист местного завода,
прятавший икону 60 лет, нашел дома вышитое
полотенце,
взял икону, перед этим
отданную в Курган, сыну для новой квартиры, и теперь возвращенную,
подъял ее на руки, сняв шапку, в крещенские морозы (20 января), и
принес ее за шесть километров в действующий храм села Боровское. Еще
одна ВСТРЕЧА. Сейчас в Катайске строится храм в честь этой иконы -
"Всех скорбящих Радосте".
"Мы на горе всем буржуям / мировой пожар раздуем" - писал
Блок. Я думаю "мировой пожар" в нашем русском
варианте не
получился бы по причине отсутствия икон - как ИКОНОСТАСА - на "загнивающем"
Западе, с влиянием которого, "с трупным ядом его" наш философ
Константин Леонтьев предлагал бороться всеми способами, вплоть до
"железного занавеса" прямого атеизма, как он об этом проницательно
писал почти за полстолетия до революции.
Красный угол - домашний иконостас.... Как часто теперь меня спрашивают
- "Как это сделать?" Во первых, это должна
быть ВСТРЕЧА.
Встреча с Богом, с Образом. Пока жилище моих прихожан редко в целом
посвящено Богу. Нет горницы. Такой чуткий к Преданию, но не воцерковленный
Рубцов, писал: "В горнице моей светло - Это от ночной звезды".
Но сама то "звезда" сливается с огоньком лампадки, которая
мерцает перед Образом в святом углу и освящает душу человека через
соприкосновение с Богом в молельной иконе.
Между прочим, этот поэтический образ ("незримый свет") проходит
через все творчество этого, вставшего в один ряд с великими, трагического
поэта. Вспомним стихи "Русский огонек". Не указывая впрямую
на источники добра и света в русской душе, автор видит эту
преображающую мир силу, которая выводит из мрака и греховного оцепенения.
Последний русский философ Алексей Лосев написал в 1926 г. замечательную
работу "О пространстве жилищ и его освящении", противопоставляя
свет лампадки восторжествовавшему тогда электричеству. "Без света
лампады жилище мертво" - писал чудом сохранившийся и проживший
весь 20 век великий мыслитель.
Как ни странно, антитезой звучит в этой оратории едва не погибшего
русского огонька голос Высоцкого, с той же, хотя
и подспудной жаждой
света Истины: " Стекло - бетон - металл - холодно, холодно, холодно
в доме том".
Красный угол (т.е. красивый как цвет хитона Спасителя на иконах)
должен состояться в домах наших прихожан.
Особенно посреди стекла
и бетона. У кого-то он еще остался от бабушек - этим проще. Но все
рано бывает что слишком высока полка, где изба просторна, не видать
Лика. Все должно быть максимально для внимания. Святого внимания.
И иконе следует находиться выше уровня глаз. "Возлюби Бога всею
мыслию..."
"Кто Меня постыдится - говорит Господь - в веке сем прелюбодейном,
того и Я постыжусь -..". "Господь наш над всеми боги...
" Над телевизорами и прочими, на самом деле не безобидными вещами,
в нашем теперешнем быту. Замечу- с этим антиподом Красного Угла верующим
и жить почти невозможно.
"По вере вашей будет вам ..." И вот. среди складов книг
и посуды сервантов 70-х, 80-х годов появляются полочки,
где ютятся
маленькие образки (ср. ОБРАЗ), скорее нательные по своему происхождению,
так щедро и в изобилии выпускаемыми нашей церковной и около церковной
промышленностью. Там же иногда бывает пристроят и лампадку. Она конечно
все оживляет. И эту детскую, как оловянные солдатики, нашу веру, стремящуюся
к большему, - и пространство кухон и спален, где молимся и, наконец,
наши глаза освещает Свет Божий, Свет Христов, "пришедый спасти
мир".
"В жилище нашем / мы живем тепло и некрасиво ..." - писал
Заболоцкий. Стоит задуматься, если мы не устроили СВЯТОГО УГЛА.
Во-первых, почему УГОЛ? Да потому что о Господе сказано: "Сей
бысть во главу УГЛА и есть дивен во очесех наших".
Так звучит
пророчество Ветхого Завета в прокимне на утрене, прежде чем зазвучит
тропарь восходящего дня Нового Завета. Во вторых и, в третьих - угол
это всегда перспектива, тайна схождения, единство двух стен, опять
встреча. С обратной стороны, из УГЛА - лучи от Солнца Правды, завершение.
Альфа и Омега. Начало и конец. Такова суть Предания.
Когда развешивают иконы по стенам, наподобие картин, - это украшение,
только обозначение веры, но не сама вера
с живой тайной Воплощения.
Как бы церкви в спичечном коробке гнездятся в огромных современных
домах маленькие микроиконостасы. Вот разве не читали св. Игнатия Брянчанинова
- Образ в келип должен быть большой, чтобы удобно было человеку обращаться
к Богу, как всегда более других Приемлющего и Понимающего нас. Говорим:
умная молитва, умное делание. А если не видим "взора" иконы
на нас - как поймем все это? Показуха здесь никчему. Вот мы носим
святые имена: Иоанн. Петр. Матрона -подражание святым. Так и Красный
Угол - домашний иконостас существует в подражании церковному.
Там пять чинов (ряды), олицетворенное Небо, Церковь торжествующая
с Царскими вратами в этуцерковь неба. едва поднявшуюся от земли,
вход в Которую открывается Благовещением, принесенным Архангелом Гавриилом
Деве Марин я 4-мя Евангелистами по четырем сторонам света даровавшим
Благовестие Христово. Поодаль, справа и слева в дьяконских вратах,
служебных. Адам и Ева (как в некоторых церквах) с зажатыми яблоками,
ждущими своего часа, искупления от грехопадения. Выходит дьякон и
приглашает нас, детей Адамовых, к плачу о гресех своих. "Миром
Господу помолимся". "Господи помилуй" -
плачем мы. Мы не войдем в Царские врата до Второго Пришествия, они
только отверзаются для верных и кающихся, мы только стремимся к небожительству
- "Чертог Твой, Спасе, вижу весь украшен, по не имам одеяния
да вниду вонь".
Мы пришли сюда - в Церковь - в последней надежде и поверглись ниц
пред Иконостасом (к сожалению в нынешнем устроении только дома и сокровенно,
не как прежде, оставив место такому сокрушению сердца только постригающимся
в монахи под песнопение - "Приими меня в Своп объятия, Отче,
блуднаго сына".
В третьем ряду (чине) снизу, иногда во втором, в самом центре Иконостаса,
предстает Вседержитель, Спас в силах, пришедый судить живых и мертвых,
(вот почему молимся и об усопших). Если схематично провести две диагонали
из дальних углов иконостаса, то в центре пересечения как раз окажется
икона Спасителя мира, средоточие всего мира. его центральное
внимание, к Которому прикованы и наши надеющиеся сердца. Через недреманное
око Спасителя проходит натяжение мира.
Иоанн, гл. 17. "I После сих слов Иисус возвел очи Свои на небо
и сказал: Отче! пришел час, прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит
Тебя, так как Ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты
дал Ему, даст Он жизнь вечную. ... Отче! которых Ты дал Мне, хочу,
чтобы там, где Я, и они были со Мною. да видят славу Мою ..."
Из познания истинного Бога возникает Священное Предание и формируется
христианское созерцание, а уж из них рождается Церковь - как Спасительный
Корабль, новый Ноев Ковчег, с Алтарем, носовой частью, заканчивающейся
как бы углом, схождением на горнем месте, куда и положено входить
токмо Единому Архиерею по образу, а по жизни - живой иконе Христа
-епископу и его слугам.
Приходилось видеть множество красных углов и иконостасов. Монашескую
келию, с несколькими рядами полок, расходящихся от угла со множеством
икон, в центре - неизменно Господь или особо чтимый образ Богородицы.
Само почитание Божией Матери в народе Божием связано преимущественно
с иконами Ея, Богородицы и Приснодевы Марии. Или как греки Ее именуют
Матеродева (что по-русски не очень благозвучно). Архиерейские покои,
в коих обычно "велий зело" образ Спасителя в академической
манере, наподобие как у нас пишут Воскресшего Господа, как на холсте
у вященномученика митрополита Серафима (Чичагова), написанного им
самим.
Однажды в таких покоях произошел некоторый случай. Пришли посетители
и владыка, давно сейчас на покое, на просьбу прихожанам дать им батюшку
к их приходу пришел в раздражение и стал не без чувства громко восклицать
- "Ну где я вам возьму батюшку?!" Были непростые советские
времена. "А где ваши дети?! Давайте мне ваших детей и я их рукоположу
(тогда это звучало как "уложу"), где они? В церковь не ходят!
По канавам, наверное, валяются!" ... Одна бабушка (Бог ей дал
благоденствие и она до сих пор, Слава Богу, жива) показала рукой на
простиравшуюся за спиной владыки фигуру Спасителя - "А Он не
кричал.". Владыка осекся. Помогла икона. Без иконы жить невозможно.
Но она должна правильно стоять в доме. Тогда и мир мы увидим и сможем
изменить его в правильном порядке.
...........
Если мы не молимся, значим и не веруем. Если я не молюсь, скажу в
подражание Апостолу, значит, и Господь не воплотился. А Он распялся
за меня грешного. И воскрес, даруя благодать. "Очи всех на Тя,
Господи, уповают ..." - слышим в Псалтири. Упование есть основание
веры. Уповают на помощь себе действительно все, но не все - на Бога.
Кто не познал Образа, тот еще не молился. При маловерии, да не в обиду
будет сказано, уподобляемся детдомовцам, у которых в сознании, что
мир им чем-то обязан ... . "Я не достоин развязать у Него обувь"
-говорит Предтеча. Выйди от меня. Господи, я человек грешный, - говорит
апостол Петр.
Или евангельский сотник говорит - " Да Ты не ходи Господи ко
мне, только скажи СЛОВО и исцелеет слуга мой" ... примеры веры
остаются. Это мир Божий, мир благодати, рассекающий века, вызванный
живой Иконой Бога. Такая вера есть полное прозрение, возвращение Рая,
общение со Христом. "Осуществление незнаемого" - как у апостола,
незнаемого доселе - и вот - открывающегося. Но в начале,
все таки, был Плач, сокрушение сердечное, покаяние за всех людей,
познание своей худости, как наигрешнейшей из всех людей. Потому-то
и приходит Господь в мир, что слышит наш плачь. "Что воздам Ти,
Господи, о всех яже воздаде ми...."
Для начала, конечно, хорошо молится рано утром. Очищенное, после
сна упокоения от трудов, душа
как младенец, ищет соединения с Родителем, неизреченно становится
инструментом восприятия Бога, Его проявляющейся в мире сем Любви.
Все органы чувств и, особенно, чувство сердца, где преимущественно
происходит встреча с Богом, открыты Господу всяческих, подобно явившемуся
Марии Магдалине Христу в вертограде. "Учителю!" -воскликнула
на века припавшая к стопам Спасителя и Им исцеленная. "Не прикасайся
Мене ... "Как бы говорит - дары получишь потом. И это радостное
пождание составляет всю нашу послемолитвенную жизнь.
Можем благовествовать, в подражании апостолам, первым труженикам на
ниве Христовой, можем строить "три сени - одну Ему, одну Илии,
одну Моисею ...".- Основателю мира. Сыну веры и Вождю народа
веры . Но можем также предаться спасительнейшему созерцанию, оставаясь
на высоте полученного ... . Господи, по неизреченной Твоей любви и
благодати, даровавшему мир и благоденствие роду человеческому, прииди
и спаси ... Прииди и сохрани ... Прииди и поддержи ... Приидн и настави
... Прииди и напой, накорми ... Господи. Ты - все, сжалься надо мной,
помилуй и меня, грешника. Слава Тебе!
Но когда есть навык, можно молиться в любое время, но как тот же Апостол
говорит: "молитесь на всякое время духом. Дух - это внимание
в Боге с полным отречением всего остального. "Все могу об укрепляющем
меня Господе" - говорит нам все тоже Писание.
Духом жив мир. Когда отверзаем уста ума или сознания, уже молимся
за весь мир - "Царю Небесный - Душе (Дух) истины, иже везде Сый
и вся исполняй, прииди и вселися в ны - и очисти ны от всякия скверны
(за ночь и жизнь) и спаси души наши".
Начальные молитвы - это небесная Литургия. СВЯТЫЙ БОЖЕ, СВЯТЫЙ КРЕПКИЙ,
СВЯТЫЙ БЕЗСМЕРТНЫЙ, ПОМИЛУЙ НАС. Подключаются Ангелы и Архангелы,
сочувствующие и радующиеся о нас. Это как в самой Божественной Литургии,
когда поют:
"Единородный Сыне и Слове Божий, Безсмертен Сый, и изволивый
спасения нашего ради воплотитися от Святыя Богородицы и Приснодевы
Марии, непреложно Вочеловечивыйся,
Распныйся же Христе Боже, смертию смерть поправый, Един Сый Святыя
Троицы, Спрославляемый, Отцу и Святому Духу, спаси нас".
Эту песнь царя Иустиниана, малый символ веры, невозможно читать,
кто участвовал в Божественной Литургии - ее можно только петь. Как
и сама душа некиим образом поет, очнувшись от сна. Мы еще постараемся
войти в ХРАМ БОЖИЙ и участвовать в Божественной Литургии, этой непреходящей
тайне и Таинстве во времени, покуда не придет Он Сам, изъять зло и
очистить добро, покуда не оживут Его взоры в домашнем ИКОНОСТАСЕ,
Красном УГЛУ нашей веры.
- Мир тебе, человече Божий, - говорит нам Спаситель в течении утренних
молитв. Слава Тебе, Благодетелю нашему - отвечаем мы.
Посвятить себя и ближних Богу - вот задача домашней церкви. Усвоить
себя Богу. Привлечь Божию милость. Кто молился всю ночь, тому легко
это сделать. Привлеченная благодатию, душа не устраняется от объятий
Божиих. Отец, уже никому не отдает пришедшего к Нему блудного сына.
"Грядущего ко Мне не иждену вон" - глаголет Господь. Сам
прииди! - и вселися в ны - в дерзновении восклицаем мы.
Коль скоро есть ОБРАЗ, то есть и Имя Бога, Его призывание. Да святится
Имя Твое ... говорим - Господи, и прежде прошения плачем. Знаю молитвенника,
который только так и молился - Го-споди ..., Го-споди ..., Го-споди
... Бог есть Любовь и познающий его, исполняется и преисполняется
Его Божественной Любви.
Благодарим Тя, Господи Боже наш, возставившего нас от ложей наших
и т.д. (светильничная молитва на утрени). Потом увидим все ЛИЦОМ к
ЛИЦУ, по слову апостола Павла.
ИКОНОСТАС - это русское сознание, которое не познал Запад.
Нет ИКОНОСТАСА. Нет и единого сознания, и, по-видимому, не будет.
Не будет единого восприятия мира, его созерцания. После молитвы выходим
на улицу, в лес, в пространство между стен монастырских ...
Мир Божий приходит и к нам, ведь мы в пождании, в ожидании. Мы начинаем
видеть Образ во всем, или его отражение или отсвет, пусть в меру каждого,
или даже тень Образа. В нас есть внимание Образа. Ведь это дверь.
Царские врата Спаса в силах. Судящего и Милующего, -"Очи Господни
на праведныя и уши Его в молитву их, Лице же Господне на творящие
зла, еже потребите от земли память их", поем в конце Литургии.
Господь помог, как здорово получилось! - созерцаем мы волю Божию и
как отсутствие ее - всяческое затруднение и испытание. Мы живы Богом.
Таково и христианское искусство, хотя и ушло от чисто русских путей,
избрав оперу, картину и слог вместо Образа, Откровения Слова и
песнопения Творцу.
Но - Дух дышит, идеже хощет ... - сказано. Как-то читаю брату иконописцу
- у Лукоморья -дуб - зеленый, златая - цепь - на - дубе - том ...
и днем, и ночью кот ученный все ходит по цепи кругом и т.д. Там русский
дух - там Русью пахнет. Брат перебивает: " Там фряжский дух.
там фрязью пахнет ...".Это про Пушкина-то! Пробую сразу защититься,
постоять за нашего гения, говорю: "Дух дышит идеже хощет.".
Хотя как нам было быть, избравшим после Петра, западный путь, отринув
(или скрыв) свое...? Нас бы стерли с лица земли, отказавшимся от показной
цивилизации, подменившей Образ изображением.
Велкий Глинка в увертюре к "Руслану и Людмиле" раскрыл
эту ангельскую русскую мистерию, он как русский Вагнер (только наоборот).
Проще сказать - "Святая Русь в сердце моем" .... Во многом
еще "воня Божия благоухания" не покидает нас. Русь в основном
одноэтажна, опять же по причине Иконостаса. Присутствует только нижний
чин, местный, Деисус в небе, как у превзошедшего всех русских нерусского
Исаака Левитана (говорю условно, ведь есть и Нестеров и Шишкин) в
картине "Над вечным покоем" (говорю условно, ведь есть и
Нестеров и Шишкин). Центр полотна которого - Незримый Бог во взаимопроникновении
нежных и грозных небесных стихий, а местный ряд - малая церковка с
лампадкой в окошке. Это ключ ко всему полотну. Тайна, содержащая все
остальное.
Русь деревянная, конечно же, из любви ко Кресту, как у греков камень
- гроб Господень. Жаль, что наши "хохлы" сглупили, обмазав
себя глиной и нахлобучив солому, по причине исчезнувших дубрав, как
бы отказались от Образа близстоящего Христа. Впрочем, когда я слышу
по радио в исполнении Николая Гнатюка "Рiдна матi моя ..."
Мыколы Бажана - я готов рыдать: там незримо стоит ОБРАЗ, рушник из
под Которого отдает своему сыну мать, отправляя его в жизнь, подобно
русским матерям, зашивающим носовой платочек с неизменной молитвой
в гинастерке "Спаси и сохрани" на фронтах Второй Мировой
с единственным словом - "Не потеряй, сынок". - (ВЕРУ, ХРИСТА,
- мыслим мы). Ведь на него больше упало слез, чем нитей в хлопчатке.
Это нас роднит со шляхом. Одна дорога веры, хотя и по времени является
весьма сокровенной.
Может быть даже невольной. Как у того же Левитана ранняя "Владимирка"
испещрена грязью, но с краю дороги стоит таки придорожный киот-икона
и Матерь Божия взирает на нашу долю.
...........
Итак, Иконостас, это вечность. Это то, что стоит за нашей Русью Святой.
Как хочется и хочется смотреть за горизонт русскому человеку. Где-то
там, ему кажется, его родина. Продолжим чуть-чуть о живописи. Ну что
эти Веласкесы, Ван Дейки с их полотнами именитых людей скоротекущего
времени? Где они? Зачем их лошади и одежды (одни кружева чего стоят!)
одинаково близки художнику, даже более, чем их лица - образ Божий
носящих?
Зачем человеческое несовершенство выставляется для увековечивания,
ведь с пороками следует бороться, в конце концов зачем эта подмена
иконы? Зачем этот реализм?
Наконец - зачем западная живопись раздела Женщину - Невесту Христову
по целомудрию, уподобляющуюся Божией Матери по чистоте и несению креста
своего? Не сомневаюсь, что над этим будет Суд Божий.
Русский человек скован. Ему чужда среда. Скажу: цивилизация. Ему
тесно в ней. Он хочет быть только с Богом. А нынче он совсем потерялся.
Он потерял свой ИКОНОСТАС. Он забыл, что входит в храм, дом Божий,
раз и навсегда. Он остается под этими сводами, где сцены неба и земли
переплелись и явили Священную Историю. Следовало бы посвятить оставшуюся
жизнь этой истории, войти в нее, как бы трудно это не казалось. Можно
сличить свою жизнь со Священным Писанием, расписанным на стенах храма,
присоединиться (и это подвиг!) к Священному Преданию, то есть к святым
на столпах, как в Успенском соборе Кремля и других значительных соборах.
По Флоренскому - иконостас - преграда между землей и небом, точка
их схождения, граница. То есть, туда-сюда, как в притче о богаче и
Лазаре, мы не можем переходить. Нас же интересует ИКОНОСТАС не как
конструкция, а как проповедь того же неба: Страшный Суд (грядущий
и как таковой), и, наконец, как Сам Бог - надежда и упование, разрешение
чаяний и достижение непостижимого. Икона же - это молитва, это обращение
к Богу, к Его Образу.
"Иди, и как ты веровал, будет тебе" - читаем в Евангелии.
Но обратится - надо, припасть -надо, заплакать (смириться)
- надо. Возопиять, исчерпав всю надежду, вплоть до отчаяния
-надо. Распластаться. Застыть. Умереть.
Икона- придется повторить, это встреча с Богом. "И когда он
много дней молился, Господь Сам явился ему в неизреченном свете"
- читаем мы у Софрония Сахарова о Старце Силуане.
Лежу в больнице и смотрю на высокие ели - "многоярусные",
ровные, стройные - и в этом зрю ИКОНОСТАС, его многоярусность.
Я уже говорил, что наша природа - Богом данное помещение наше, весьма
повлияла на наш менталитет, наше мировосприятие. Находясь в полюсе
холода, нам легче молится, мы во всем зависим от Бога, как Израиль
в пустыне.
Мы потеряли ИКОНОСТАС, как из жизни уходящую благодать детства,
когда все велико, значительно и мистично, потому что с каждой вещью
необходимо происходила встреча. В зависимости от устроения, сама наша
жизнь в детстве есть ИКОНОСТАС, не зря же преп. Сергий молился и ему
явился Небесный Гость в виде инока, благословившего его просфорою.
И преп. Серафим был избавлен от смерти Божией Материю в детстве.
Будучи студентом в Москве и приехав на каникулы, на Урал, я однажды
увидел у выходящего из церкви дедушки, в очках, слабо видящего - Георгиевский
крест.
"Дедушка, это Ваш крест?" - спросил я.
"А как- же, - отвечает, - конечно же мой ..."
"А где же Вы его "заработали"? Теперь ведь такого
креста не получишь?" - не унимаюсь.
А на дворе, надо сказать, шел 1971 год. "Да, - говорит, - я
получил его за ранение под Мукденом ..."
"Как? Да ведь это русско-японская война?".
"Да, это 1904 год".
Сейчас я бы приложился к этому Кресту, чтобы зримо осуществилась
связь времен. Но тогда я не был крещен, но все же ... Встреча состоялась.
Пора возобновлять ИКОНОСТАСы. Даже жизнь маленькой Матроны Московской
была связана сиконостасом, с КРАСНЫМ УГЛОМ. Маленькая, слепенькая,
а тянулась к иконам. От них тепло, от них - свет. В иконах живет Бог.
"Доскам поклоняетесь" - рекут безумцы. Нет, Воплотившемуся
Христу, и во свидетельство Его Воплощения.
"Кресту Твоему поклоняемся Владыко, и Святое Воскресение Твое
славим".
Конечно, проникновенность образов зависит от личности иконописца.
Кто видел самую большую в стране икону Спаса (4х4 м.) в Тутаевской
церкви, что по Волге крестным ходом возят и даже в советское время
с ней плавали? Ее написал великий подвижник Преподобный Дионисий Глушицкий.
Склад личности может проявляться не только в молитве, но и в красках
тоже. И в форме озарения икону написать невозможно. Нынешнее копирование,
в лучшем случае, подделка под икону, остальное, "за чертой бедности".
Создать Образ почти не удается. Мало страданий. И нет подвига веры.
А потому не приходит Благодать. Ко всем слоям краски (пробелам) необходима
просветляющая Благодать. При том через индивидуальное видение. В данном
случае - икону.
Спаси, Владычице, Святую Русь, спаси, спаси
Настало время покаянья па Руси ...
Как это близко к той основе, на которой зиждется образ. Но эта песнь
(или псальм, как еще недавно говорили в
народе), а вот стихира - О Преславного чудесе! / Небесе и земли
Царица, / от святых сродников наших умоляемая / до ныне землю Русскую
покрывает. / И Лика Своего изображение милостивно обогащает ... Или
уже совсем гимн - Русь Святая! Храни веру православную.
Подойти к основам - умереть за Христа на доске, в красках - вот задача
иконописца. Собственно, как у священника, который каждый раз, первый
и последний, служит Божественную Литургию.
В наше время может быть и другой подход к ИКОНОСТАСУ, к Образу. Это
фото и даже художественные портреты. Ахматова писала: "Когда
умирают люди, изменяются их фотографии ..." У святых они исполняются
света, у других остаются напряженными. "Уберите, - помню. - ЕГО
из моей квагхтиры, Его же уже нет" - вопияла мне родственница,
увидев у меня случайно оставленный мною на кухне, перед этим подаренный,
рисунок Государя Мученика, с моей точки зрения, неудавшийся. "Нельзя
же ему поклоняться! ..." Сказано - "Бесы веруют и трепещут".
Оказывается, был похож. Дореволюционная родственница оказалась ближе
к Образу, чем я, хотя и с противоположным знаком.
Царское фото украсило в одно мгновение все дома. Это была истинная
канонизация, точнее, прославление. Не идол Ленина, такой потускневший
и жалкий в наши дни, казавшийся грозным, с кулаком и зажатой кепкой;
и не наклеенный на стекло у дальнобойщиков 70-х Иосиф Сталин, а лучистые
очи из горнего мира великого Царя Мученика, как мы его сейчас понимаем,
который вновь нас приблизил к Иконостасу. Возникла жажда Образа. Через
все прошли - и желаем видеть незамутненный Лик. Могли ли знать шамарские
монашки, что мимо них проедет поезд без возвращения, унося последнего
Царя? Вышли ли они на насыпь, чтобы увидеть своего Царя. Мелькнуло
ли в окне это чистое чело из под фуражки, снятой из почтения к народу,
отягощенное нечеловеческими страданиями, непременно фокусируя нас
своим оком на Божий Свет, на Непобедимую Победу.
"Ульяна? - спрашиваю свою приятельницу 88-ми лет, на Ордынке,
двадцать лет назад, - А ты видела живого Царя?" - "Саня,
меня тятя на плечи поднял, когда Они проезжали - да разве
что запомнишь! ..." И ради этого стоило жить. Живой Царь, живая
икона Святой Руси. А ныне мы Его знаем как Архистратига подвизающихся
за Святую Русь ...
Ни от кого из царей невозможно оторваться, смотрел бы до скончания
века. Всех нас украсили. И это ИКОНОСТАС. Новый Царский ИКОНОСТАС.
Конечно, все оставим в канонах, как есть. Какая сила в уходящих наверх
тяблах, венчаемых предшественником Суда - Крестом! Пред Рождеством,
то есть Воплощением, идут по богослужебному календарю недели: Отцы.
Праотцы, все древо Иесеево .... вплоть до Воплощения. Иконостас как
бы начинается сверху, - с Сифа, Ноя, потом пророки, апостолы, а посреди
- Христос.
Местный, первый ряд, из местных почитаемых икон, как бы домашних.
Вот здесь и должны быть Царственные Мученики - или как Всадники -
Царь с Царевичем в подобие Бориса и Глеба, назирающие нас; или как
малая Церковь - высокая Семья, венчаемая большим Крестом, над главами-куполами;
или как семь ангелов Руси с новою церковию. Из местного чина мы даже
отчасти потеряли по значению праздничную Престольную икону. "А
я, - говорит, - совсем не чувствую у нас в храме Предтечу, зачем то
же оставил Господь эту церковь Учителя покаяния в нашем, запятнанном
Царской кровью, граде?" Слышал такой разговор, и давно.
У других: "У вас в честь кого храм - то будет?".
"В честь Царственных Страстотерпцев!"
"А вы готовы к этому?"
"А нам железная дорога построит!"
Но вот не построили и волн Божией, похоже, пока нет. И место не то.
И поселок требует по своей сути "Взыскания погибших" ...
Ведь имя храма не Антоны-Денисы 70-х, 80-х, а все же глубже и не наспех,
как у незадачливых родителей, поменявших богодарованных чад на подражание
кумирам мирской моды.
.....
Весь мир стена и если он Божий - ИКОНОСТАС. Гляжу из больничного окна
на плоскость озера, выше леса, затем - неба... Но центральный взгляд
наш от сердца и останавливается на середине всей композиции. Вот и
нашлось основание Царским вратам. Как лунной дорожке посреди пруда.
"Вы царское священство, народ свят" - говорит апостол. Мы
все через ОБРАЗ (в сугубо церковной жизни - ИКОНОСТАС) входим в Царствие
Небесное. И входим Царскими вратами. (Бог ведет). Сотворим милостыню
(подаем нищим), как Иванушка дурачок, стремящийся к тридевятому царству,
оказывает всем услугу. Как старец Назарий (вспомним) вымолил потерпевшего
жизненное крушение, раздав деньги его родственников нищим. Получателей
милости Старец назвал близкими к Царю вельможами.
Здесь центральное место нашего призвания - оно в созерцании. Еврей
действует умом или использует окружающий мир - русский человек созерцает.
Он положился на волю Божию как Иов или как последний Царь. ("Я
глубоко убежден, что судьба Моей страны, Моей семьи и моя личная судьба
находятся в руках Божиих, и чтобы не случилось, я уповаю на Него").
Русский человек зрит судьбы Божии и ничего не желает в них нарушить.
Боится вырвать плевелы без воли Божией, чтобы не повредить пшенице,
как учит Господь. Например, часто не желает лечиться, так как врач
только изучает процесс болезни и пытается его изменить, но сам-то
процесс уже задан.
Конечно, это все условно перед заповедию Божией - еврей, русский и
т.д. Но сознание для нас важно, если мы себя считаем наследниками
святой веры. Мы ничего не можем копировать, хотя бы и из собственного
предания, это претит нашей вере - вере Откровения.
Мы подражаем, уподобляемся святым. Копировать, значит кичиться, надмеваться
- "могу не хуже", нам же следует в смирении ума и кротости
сердца испросить у Бога Образ Его храма, Образ Его Лика, Образ Его
Матери, Его святых, Его Живоносного гроба, чтобы совершить Божественную
Литургию внутри ИКОНОСТАСА.
Почему же преграда? Это же вертеп, пещера, кувуклия .... По греческому
образцу ИКОНОСТАС бывает как сенью, как храмом в храме, (что над Гробом
Господним в Иерусалиме) - как у патриарха Никона в его знаменитом
Новоиерусалимском монастыре; как в храме Христа Спасителя в Москве
... . Да, в открытых Царских вратах мы всегда видим престол Божий
- Живоносный Гроб, где происходит Его Святое Воскресение. Где он Сам
посреди семи светильников, по слову Откровения.
"Скажите, что когда мы спали, украдено было тело Иисуса ...".
Наше неверие всегда исполнено мзды мира сего, поэтому, по глубине
церковности можем судить о вере. Но Церковности - как Откровению.
Родился ли в твоей душе после Встречи Образ? Открылась ли тебе Святая
Святых, и из нея завеса и исходящий к тебе Христос, чтобы приобщить
тебя Своих Тела и Крови? Все зависит от твоей готовности пострадать
за Христа.
.......
ИКОНОСТАС - это вся Церковь, Небо и Рай, нисходящие к нам. Это воплощенное
видение, например, как у Серафима Саровского при малом входе, когда
возглашал - "Господи, спаси благочестивыя..." - Сама фигура,
а это было при его дьяконском служении, преклоняется как нисходящий
ангел, крилом-орарем покрывая молящийся народ и, как бы увлекая (сгребая)
его во единое тело ("единые усты и едином сердце"), вводит
его. не приглашает, а именно -проводит (а мысленно с ним и все мы)
в Царствие Небесное, во Святая Святых, и только у Горнего места, где
главенствует Вечный Архиерей, Христос Вседержитель, останавливается.
Останавливается и его величественное возглашение - "и услыши
ны!" ... повторяет и народ - хор всем своим громкогласием - И
УСЛЫШИ НЫ. Господи, спаси нашего Царя, Твоего заместителя на земле,
- и помилуй нас! Вот прямой смысл этого Священнодействия во время
Литургии, когда преп. Серафим, будучи диаконом, удостоился зрети в
видении Царя всех веков, Господа нашего Иисуса Христа, грядущего со
славою, то есть со множеством ангелов и святых и наш земной Иконостас
узрел как Небесный.
Такоже зрения сподобился Андрей, Христа ради юродивый, со своим учеником
Епифанием во Влахернской Церкви. "Вижу, - сказал ученик, - и
ужасаюсь". За облаками-тяблами, Блаженный увидел как бы пророческий
чин, в котором предстоящие благовествуют о Имущей родити Предвечного
Сына, о Приснодеве Марии, поэтому этот чин иконостаса выше деисусного,
что Она Царица Небесе и земли, Честнейшая всех Ангелов - изображаемая
обычно в этом же чине посреди пророков со свитками в виде иконы Знамения
с близгорящими одесную и ошуюю двумя Серафимами. Иногда (в последнее
время) и в виде иконы Покрова, предержащей покров Свой омофор над
народом Божиим. И хотя Матерь Божия явилась с новозаветными святыми,
со ангелы и святыми женами-девами. Чин пророческий остается в силе.
Сей чин оформился и в отдельный образ Похвалы Божией Матери, подобно
тому как видение св. Андрея в отдельный церковный Праздник.
На Образе Похвалы все пророчествовавшие о Приснодеве Марии представлены
вокруг престола Всецарицы, занимаемаго Ею Самой, притом Она изображена
вполоборота, как приемлющая Похвалы в Ее честь. Если диакон-Ангел
(Серафим) вводит (приглашает) нас во Святая Святых, при том на Малом
входе, после песнопения песней блаженства. А ведь еще Великий - захватывает
дух -Вход! А на Утрене, тот же диакон-Ангел возглашает: "Богородицу
и Матерь Света - в песнех возвеличим ..." Редкая душа не содрогнется,
когда наступает этот праздник Покрова и Похвалы Солнценосной Жены,
нашей Матери, рождающей нас от Христа Иисуса :
"Честнейшую Херувим и Славнейшую без сравнения Серафим / без
истления Бога Слова рождшую, / Сущую Богородицу Тя величаем".
Второй раз вслед за Воплотившимся и Воскресшим Христом - Матерь Божия
является в Иконостасе Света (да простят меня истинные боговидцы) во
время самой Божественной Евхаристии, в конце канона, который как.раз
венчается возгласом как бы от Самого Неба. перед тем как явится Господу
сил к нам окончательно, чтобы спасти нас: "О Пресвятей, Пречистой,
Преблагословенней, Славней Владычице нашей Богородице и Приснодеве
Марии ..." и наконец-то мы слышим: "Достойно есть яко воистину
блажити Тя Богородицу ...".
Вот где открывается Тя миссия спасения!
Перед самым Вторым Пришествием Христовым Она собирает нас в Церковь
Сына Своего и Бога нашего. Она нас усыновляет по послушанию, начиная
с Его Креста, Она нас укрепляет силою Свыше, Она предстательствует
о грешных, плачет о погибающих (Мати Божия помоги
мне, паче всех окаянному), состраждет я утешает, хранит и наставляет,
что говорить, возводит нас (все стадо Христово), милующая и питающая,
пред Очи Всевидящего Судии. Не зря сказано, что суточный круг с венцом
- Литургией, знамен\ ет все времена, от Сотворения мира до Второго
Славного Пришествия. И все это представлено в Иконостасе - знамении
Божественной Литургии.
За время этого поемого "Достойно есть" священник \ престола
поминает всех людей, представляемых пред Богом Материю Божией (особенно
в Литургии Василия Великого) -царей, князей, патриархов, всякое
начальство, воинство, все духовенство, всех подвизающихся во всяком
роде - горах, вертепах, на море и на суше. всех страждующих. плененных,
обременяемых, во вражде сущих во умирение супругов, детей, просим
усладить старость, в горьких работах сущих как уничтожали "власовцов"
на урановых рудниках). Потом священник поминает себя, из праха силою
Божиею предпоставленного, прежде очищенного дарами покаяния, пред
престолом Царя Царей. Всех Матерь Божия представляет. Уже не Ангел-диакон,
а Сама Владычица мира нисходит со Своего непостижимого Трона ("Ты
оси Царево седалице" - воскликнул пророк) и каждого берет за
руку, подводя ко Христу. Сначала тех, кто в Иконостасе, начиная с
Адама и Евы, что в углублении диаконских врат: тех кто выше, святых,
уподобившихся в плаче Адаму, святых, преподобных, в их же числе великих
нагих -пустынников, затворников; тех, кто принес себя в уподобление
Жертве Христовой самим делом, то есть Мученики, о них же. первый наш
святой Царь Мученик Николай со Своею Небошественной Царственною Семьею,
всех всех ...
Подводит и нас, каждого, в эту минуту, сливающихся с Иконостасом,
продолжающих их Его чины, но ниже устроенных - боляр и простых, нищих
и убогих ... Кто участвовал в Божественной Литургии, тот знает это
личное преде гательство Пречистой... Когда, как говорят, митрополит
Николай Ярушевич вышел от исповеди такого нелегкого в оценке даже
исторической, не только духовной, я имею ввиду правителя безбожного
(по крайней мере по виду) государства Иосифа Сталина, и хотя ему было
запрещено говорить что-либо по этому поводу - в сердцах, стирая пот
со лба, - невольно произнес: "Имеет надежду на спасение".
Так велика любовь Божией Матери к человеческому роду. Воистину - Нечаяная
Радость.
Скоро Рождество. Сочельник - опять запоем: О Тебе радуется. Благодатная,
всякая тварь -ангельский собор и человеческий род ...
Не остави нас, уповающих на Тя, Мати Дево, приими наше убогое служение,
неказистое слово, сердечную слезу, единый вздох, умиленное око - Споручнице
нас грешных.
22 декабря 2005 года.
Зачатие Пресвятой Богородицы,
Иконы Божией Матери "Нечаянная Радость".
Новая Утка
|
